Дирекция образовательных программ и Институт системных проектов МГПУ представляют вашему вниманию уникальную магистерскую программу: «Тренер-технолог деятельностных образовательных практик». Мы поговорили с одним из её студентов, Константином Уляшевым, чтобы получить всю информацию из первых уст.
— Почему возникла потребность поступить в магистратуру? Между какими направлениями и вузами был выбор?
— Я не искал магистратуру — она сама меня нашла. То, что в МГПУ открылась программа «Тренер-технолог деятельностных образовательных практик», стало для меня настоящим подарком. Возможность поступить в магистратуру по этому перспективному направлению, да еще в первом заходе — от такого предложения невозможно было отказаться!
— Что послужило основополагающим аргументом при решении поступить в магистратуру на программу «Тренер-технолог»?
— Таких оснований было как минимум три. Во-первых, возможность участия в построении передовой образовательной практики в проектном режиме; во-вторых, уникальный преподавательский состав; в-третьих, учебное содержание и учебный материал (очень заманчивым показалось перечитать тексты Л.С. Выготского и других корифеев отечественной и зарубежной психологии и педагогики с позиций сегодняшнего дня).
— Кто такой тренер-технолог и в чём его преимущество перед обычным учителем?
— Сейчас ведется много разговоров о новой системе учительского роста. Если говорить иносказательно, тренер-технолог — это такой «один в поле воин», который не только оснащён хорошим армейским рюкзачком методов, приёмов и техник построения педагогической работы, но ещё и освоил их в условиях, приближенных к боевым. На мой взгляд, компетенции «наставничество» и «методическая работа» присутствуют у тренера-технолога с лихвой. Тренер-технолог может любому показать, как работает тот или иной инструмент (технология) и помочь всем желающим продвинуться в выбранном направлении. Он всегда точно знает, что нужно сделать, чтобы добиться той или иной цели и готов вдохновлять других. Тренер-технолог действительно уникальный специалист: он знает не только в теории, но и на практике, как работают различные образовательные технологии, готов предложить и воплотить в жизнь эффективные модели воспроизводства передового опыта.
— Как организована учебная деятельность?
— Формы организации учебной деятельности отличаются от привычного формата «лекция-семинар-зачет», и это большой плюс! В традиционном формате, как мне кажется, существует разрыв между усвоением знания и его применением. То есть, если лектор и преподаватель-семинарист квалифицированные, то к зачету обычно удается достичь некоторого понимания предмета. Но только понимания, а не действия. Достигнутое в ходе лекционно-семинарской формы понимание уточнялось, а действие вырабатывалось где-то совсем в другом месте, в другое время. Помимо этого, каждый предмет казался совершенно автономным, к другим относился слабо, а проекции предмета в будущую деятельность виделись весьма туманными.
Здесь же — совсем другое дело. Цель — действие, а не запоминание учебного материала. Этой цели органично многообразие форм: тренинги, мастер-классы экспертов, проектные семинары, деловые игры, лекции по образовательным запросам, деятельностные пробы в образовательных организациях. Становится очевидно, что для составителей учебной программы такое многообразие форм — инструмент, а не самоцель. При этом разные, казалось бы, предметы и преподаватели добиваются одного и того же результата. Принцип модельности, на мой взгляд, работает очень хорошо: с тобой делают то, что тренеры-технологи должны делать с учителями, а учителя — с детьми. Поэтому учиться очень увлекательно.
Преподавательский состав, как я уже говорил, уникальный. Руководителям магистратуры удалось собрать весь цвет отечественной деятельностной традиции и смежных областей — ученых, разработчиков учебных курсов в деятельностном подходе, блестящих практиков. Приглашенные специалисты из-за рубежа, регулярно читающие живые лекции, размыкают для тебя горизонт, демонстрируя фронт мировой науки и образовательной практики. Преподаватели, в каком бы формате они не работали, очень отзывчивы к образовательному запросу слушателей, готовы изменить планируемый ход с учетом этого запроса. Удивительным для меня также стало то, что преподаватели часто ходят на занятия друг друга и активно работают на этих занятиях в разных позициях. Но это уже совсем другой рассказ…
— Каково соотношение теории и практики? Как и где проходит практика? Где проходили практику Вы и Ваши коллеги?
— Практический залог учебных занятий уже после трех месяцев занятий в магистратуре становится привычным — кажется, что так было всегда. Любая форма, по сути, оказывается еще и крайне продуктивной мастерской для слушателя.
Если говорить о практике, то она распределенная — еженедельный выход в поле: школу или детский сад, в ходе которого попадаешь в живую, а не редуцированную практику. Уроки, учителя, воспитатели, проектирование, проведение, анализ учебных занятий и образовательных событий, оценка ситуаций, форм и методов, рефлексия продвижения учителей и собственного понимания и действия. Сам я, к сожалению, в этом семестре работаю отдельно от студентов группы, но о том, что с ними происходит на базе школы № 1811 «Восточное Измайлово», Университетской школы МГПУ и других площадок, знаю не понаслышке.
— Применяете ли Вы знания, полученные в магистратуре, в профессиональной деятельности?
— Я работаю в Институте дополнительного профессионального образования Набережночелнинского государственного педагогического университета. Знания и умения, полученные в магистратуре, оказываются очень важными и нужными для моей работы. Мы с коллегами практикуем формы и методы, освоенные в рамках обучения тренеров-технологов, в работе с учителями. Тренинги, семинары по разработке заданий для диагностики новых образовательных результатов, проектирование и перепроектирование уроков и учебных занятий, образовательные стажировки очень эффективны и продуктивны в повышении квалификации учителей. Могу отметить это и на нашем опыте, и на опыте коллег из Якутска, Барнаула и других городов. Глаза учителей загораются, многие только после подобных занятий начинают понимать суть деятельностного подхода. К сожалению, внедрение ФГОС, особенно в основной школе, сейчас осложнено формализмом и начётничеством. «Простые» решения — попытки свести деятельностный урок к формулированию детьми целей урока, технологической карте с набором универсальных учебных действий и трем привычным смайликам в финале — крайне непродуктивны для детей и учителя. Конечно, формат курсов повышения квалификации (72 часа) слишком краток для шлифовки важных учительских умений, но ключевые принципы и точки контроля, как нам кажется, удается отработать с учителями. Радует и то, что появляются сообщества педагогов, ориентированных на освоение компетенций тренера-технолога деятельностных образовательных практик. Надеюсь, часть наших учителей пополнят в будущем ряды слушателей магистратуры.
— Можете ли Вы сказать, что подход к обучению и знания, которые Вы получаете, в некоторой степени уникальны? Приобрели ли Вы за время обучения компетенции, которыми не обладают Ваши коллеги?
— Один семестр — слишком краткий период для подведения итогов. Но уникальность направления магистратуры «Тренер-технолог» кажется очевидной. Подождем еще немного. Б.Д. Эльконин обещал научить нас логико-предметному анализу, М.В. Кларин -особенностям проектирования и проведения учебных занятий, в том числе и тренингового типа, Е.Г. Ушакова — конструированию и рефлексии образовательных событий… Впрочем, пора остановиться, иначе рискуешь попасть в жанр «записки охотника». Наш поезд в пути. Не буду описывать все заманчивые возможности, это лучше увидеть своими глазами, а не услышать в пересказе.
Беседовала Татьяна Дубровина,
специалист информационно-аналитического отдела
Института системных проектов МГПУ
