Большую часть недели у большинства людей занимает работа. Любопытно посмотреть, откуда происходит это слово — ведь зачастую этимология раскрывает какую-то неожиданную (либо же вполне очевидную) сторону самого явления. Об этимологии слова работа изданию «РБК Тренды» рассказал доцент ИИЯ МГПУ Владислав Алпатов.
Наверное, неудивительно, что работа представляет собой производное от слова раб. Если совсем точно, общеславянское слово *orbota образовано от общеславянского *orbъ, а от них, соответственно, работа и раб (по словарю Н.М. Шанского), то есть первоначально это «то, что делает раб», «подневольный труд, неволя». На разных этапах своей истории производные слова от *orbota в разных славянских языках имели значения «дело», «служба», «обязанности», «барщина», «поденщина», «женский труд», «трудовая повинность», «изделие», «продукция», «мед, воск, перга» (продукция пчел). Прямое соответствие этому же слову в немецком языке — известное многим Arbeit (арбайт) «работа». Однако с самим рабом в первоначальном значении не все так просто.
Дело в том, что славяне не знали античного рабства, и славянский *orbъ означал не раба в классическом понимании (когда на ум приходят цепи и Спартак), а зависимого члена семьи, несвободного и неполноправного работника. Больше того, *orbъ в свою очередь восходит к общеиндоевропейскому *orbho-, производные которого включают также древнеиндийское árbha- «маленький, мальчик», армянские orb «сирота» и arbaneak «слуга», латинское orbus «лишенный, осиротевший», греческое ὀρφανός (орфанос) «осиротевший» и далее английское orphan (орфан) «сирота», древнеирландское orbe, древнеанглийское ierfa, немецкое Erbe «наследник».
А теперь самое интересное: среди производных славянского *orbъ — не только раб, но и реб-енок (в диалектах роб-енок, роб-я). Получается, одно и то же слово связывало смыслы «слуга» и «ребенок», особенно «сирота», то есть «обездоленный, лишенный родителей, а потому и имущества». Причем более ранние значения, вероятно — именно «ребенок» и «сирота», а не «слуга». Почему так?
Возможно, от «сироты» к «слуге» значение развилось благодаря «бесправному положению детей-сирот, которые выполняли самую тяжелую работу» или «использованию в качестве слуг в основном детей и женщин из числа военнопленных (при истреблении мужчин)» (Этимологический словарь славянских языков). Есть версия, что *orbъ — это ребенок до 16 лет, стандартная возрастная категория у многих народов, после которой шли, соответственно, юноша, зрелый мужчина и старец. В качестве параллели ярко смотрится слово отрок, которое в древнерусском языке означало «слугу, работника», а в старославянском — «ребенка, дитя». Как говорится в шутливой пословице, «детский труд — он самый дешевый!»
А если серьезно, во многих традиционных обществах подростки действительно активно помогали и помогают родителям по хозяйству или в ремесле, являясь самыми близкими домашними или подсобными работниками, одновременно перенимая секреты мастерства. В этом контексте можно вспомнить о категории подмастерья — обычно молодой ученик выполняет как раз самую черновую, скучную или тяжелую работу, но при этом нарабатывает навыки, с перспективой самому стать мастером. Вот такая философия «работы».
Но здесь, получается, речь больше идет про не очень приятный аспект работы, про то, о чем сказано Адаму в книге Бытия: «в поте лица твоего съешь хлеб твой». А вот позитивный ее аспект сейчас выражается, скорее, словом труд: «целесообразная деятельность человека, требующая умственного и физического напряжения, направленная на создание с помощью орудий производства материальных и духовных ценностей» (словари Д.Н. Ушакова и С.И. Ожегова) То, что мы понимаем под трудом и работой сейчас, обозначалось в древнерусском языке словом дело, а работать было — делать. В книге Притчей о хорошей жене говорится: «И вкуси, яко добро есть делати, и не угасает светильник ея всю нощь», то есть «познала она, что хорошо работать», иными словами, что труд по своей природе — хорошая вещь (вспомним о всем известной облагораживающей роли труда!). И как раз слово дело имеет позитивный оттенок.
Это открывает нам новый взгляд на этимологию слов неделя и понедельник. Изначально неделя — это не все семь дней, а только воскресенье, день отдыха в христианской культуре. Такое значение сохраняется, например, в украинском слове недiля, «воскресенье» и в других славянских языках, и объясняется просто: день не-делания, то есть нерабочий день. Теперь понятно, почему по-недельник — потому что это «день по неделе», то есть «день после воскресенья», и — снова на работу, «делати» (а что делать? — кто будет деньги за-рабатывать?!).
Если же закапываться глубже, то можно посмотреть, какие слова используются в других языках для обозначения дела, работы. Это и греческое ἔργον (эргон), от которого происходят слова эн-ергия, эн-ергичный, эрг-ономичный, син-ергия, алл-ергия, хир-ург, металл-ург, лит-ургия, Ге-оргий, орг-анизм, модное орг-аник и многие другие (а родственно ему еще и английское work «работа»). Это и латинские opera, opus, от которых операция, опера, оперативник, ко-операция, опус, а также связанные с ними оф-ис, оф-ициальный и даже оп-тимизм. Все это, конечно, уже совсем другая история, не менее интересная и захватывающая, но требующая отдельного разговора, поэтому закончим на этой оп-тимистичной ноте.
Алпатов Владислав Викторович 
