Книги

26 сентября 2021 года Екатерина Асонова, заведующая лабораторией социокультурных образовательных практик НИИ урбанистики и глобального образования МГПУ, стала гостем передачи «Открывашка» на радиостанции «Эхо Москвы». Тема обсуждения — «О чем пишет современная детская литература в разных странах и что читают дети во всем мире?»

Когда мы говорим о современной детской литературе, что имеется в виду? Это литература последнего десятилетия, последнего года?

Тут нет жестких правил. Современной литературой считается написанное в пределах последних пяти — семи лет. С другой стороны, дети рождаются, и для них все новое и для родителей тоже. С точки же зрения исследователя, современная литература — та, что откликается на современность.

Детская литература — с какого возраста по какой? Когда мы перестаем считать книгу детской?

Для кого-то «детская литература» — это фэнтези, при том что его с удовольствием читают и взрослые. Для кого-то — роман «Три мушкетера», который никак нельзя считать детским контентом ни по происхождению, ни по тематике, но читается он именно в детском возрасте. А для кого-то — это литература, которая одним взрослым адресована другому взрослому для коммуникации с ребенком, то есть, для решения каких-то довольно внятных проблем: как организовать контакт, как объяснять.

О чем сегодня пишут в детских книгах, есть ли в детской литературе какие-то тенденции?

В России сейчас активно переиздают то, к чему привыкли мы сами. Переиздают красиво и масштабно буквально все. Если же обратиться к опыту Всемирного конгресса Международного совета по детской книге, то там «ловят» немножко другие вещи. В детской литературе стараются уловить изменения в отношениях поколений и чутко на них среагировать. Поймать, что волнует сейчас современную маму — такую продвинутую, активную. И современного папу. Есть отдельная тема про общение с бабушками и дедушками.

Все эти герои всегда были, но детская литература старается говорить на том языке, на котором говорят современные родители. Дело не в том, что папа появился или пропал, а в том, что там папа ровно такой, какой он сейчас есть, и мама такая, какая она есть, — работающая сверх меры, но желающая сохранять отношения с ребенком.

Кстати, тесный контакт взрослого и ребенка — это то новое, что мы сейчас отмечаем и в обществе, и в детских книжках. Бережное, трепетное отношение, стремление понять друг друга.

Кроме того, в литературе появился новый герой — младший подросток, который еще пока не читает то, что читают старшие подростки, Сэлинджера, Хемингуэя, зарубежную классику ХХ века. В общем даже классика XIX века старшими подростками вполне читаема. А подросток 11−12 лет — это такой новый интересный адресат и герой.

Есть совершенно потрясшие всех и ставшие на Конгрессе мейнстримом «молчаливые» книги, книги без слов, визуальная литература. Не важно, на каком языке она издана, потому что она говорит на языке художника.

Как отражаются в детской книге религия, взаимоотношения очень пожилых и уже выпадающих из социума людей и детей — все это темы книжек без слов. Даже в книги для самых маленьких, рассчитанные на очень ранний возраст, проникает совсем непростой социальный контекст.

Мы говорим о «молчащих» книгах. Мы включаем в них то, что принято называть комиксами?

Я включаю. Мне кажется, что это пограничный вид искусства, и он имеет право на то, чтобы педагог к нему внимательно относился, чтобы родитель понимал, зачем это нужно. Как в советский период сказка совершенно свободно жила в мультике и в книжке, точно так же привычный литературный сюжет разворачивается и в текстах вербально, и в других пространствах, будь то кадры комиксов или графический роман.

Популярно опасение, что ребенок «привыкнет читать картинки с подписями и всю жизнь будет так читать».

Это означает, что вырастет человек с очень богатым своим собственным рецептивным нарративом. Когда мы читаем комикс, мы сами выстраиваем текст. Требуется мощное воображение и интеллектуальное усилие, чтобы из множества маленьких деталей собрать общую картину. Нужно в это погрузиться, пожить немножко за героев. Культура комиксов в России благодаря богатой истории карикатуры легла на благодатную почву. В комиксы пришли люди из мультипликации, из карикатуры. Мы сохраняем свою способность сделать буквально все шедеврами русской литературы.

Не притупляет ли воображение экранизация книг?

Давайте сравним все возможные экранизации «Войны и мира», и мы увидим, как они заставляют войти в диалог, а иногда и в возмущенную дискуссию с автором фильма.

Все зависит от того, из какого контекста вы смотрите. Это именно ваш контекст, а не тот, который вам предлагает автор. Кино дает нам крылья, нажимает на кнопочки наших эмоций. Там все сложнее, чем в тексте.

Еще есть совсем другие, познавательные книги — по разным наукам, разным странам, для разного возраста.

Написание познавательной книги для ребенка — это всегда мощное дидактическое усилие: как рассказывать, через что? Как снизить пафос, если это сложная тема? Как сделать историю занятной? Екатерина Каширская, издатель серии «Пешком в историю», говорит, что задача исторической книжки — создать занятный, привлекательный флер. Чтобы ребенок, когда лет через пять он снова встретится с этими словами — «мумия», «Средневековье», — знал: «Это здорово, они все мои родные, я с ними играл, я их присвоил, они не страшные».

Вторая задача познавательных книг — предложить ребенку: «Не бойся исследовать сам». Практически все эти книжки показывают: бери факты, обрабатывай, превращай их в арт-объект. Это и учителю помощь, такое приглашение к исследованию…

Запись эфира доступна по ссылке.